Джин никогда не была сногсшибательной красавицей, при виде которой у мужиков встаёт на раз-два, но у неё было очень много любовников, и это неспроста. Она недаром добилась такой популярности, которая приносила премии Грэмми, стадионные концерты и миллионы долларов, таланта музыкального здесь было недостаточно. Любовь народная служит прочным основанием для карьеры исполнителя, но получить эту любовь можно любовью другой, более частной. Разрушение иллюзий? Возможно, а вы не знали, что этот мир прогнил насквозь?
(Поэтому не надо пенять, что Джин не замечала неловких пауз, странного поведения Слава и его переглядывания с Томером – ей в жизни пришлось пережить много, о чем вспоминать не стоило, и она научилась воспринимать это как можно проще, ибо сложности привели бы к сложному эмоциональному кризису.)
В самой низшей точке своего падения она представляла собою какофонию, нагромождение звуков, не вписывающихся в симфонию цельного «я». Когда же Джин была на высоте, мир пел для нее и через нее, словно звонкий кристалл. Но даже из неразберихи удавалось извлечь звуки и мелодии, которые покоряли сердца других людей и, очищенные толпой, становились незапятнанными. Ведь творчество это разрушение – стандартов, гармонии, себя. Рождение нового невозможно без зачатия.
Но даже в мире инди, каким бы инди он не был, вам нужно было предъявить что-то на входе, чтоб попасть за порог.
A girl lies down in darkness, she asks why am I right on the floor. Why am I right on the floor here, when the rest of my life is so wrong. I need a carnival costume, I want my day in the sunlight, don’t want to be a black cat in a back catalogue*. – поёт женщина на сцене, и слова, подхваченный чужими людьми, соединяется в хор. Вы можете слушать эту песню в машине по радио, в плеере по дороге на учёбу, в клубе, танцуя со своим будущим мужем, - и вы никогда не узнаете, что она вышла из рыданий в душевой Лондона, пропахшей чужим одеколоном, с чужим мужчиной в соседней комнате, из жалости к себе и тоски о том, чего никогда не было.
И конфликт с Кейном, да и всем продюсерским лейблом, был вовсе не из-за контракта – к чёрту его, даже если Джин поставит подпись на бумаге с чужим грифом, свой процент от её выступлений они получат, это будут дивиденды от творческого периода после Блэйка и реабилитационной клиники. А если выступлений не будет? Если звезда скажет: всё, с меня достаточно, хватит? Вот это проблема.
Но мы отвлеклись, ведь речь-то идёт о самой простой стороне человеческих взаимоотношений. Чувственной, признанной порочной. У Джин было много песен о любви, но она знала точно: о любви не нужно говорить, ей нужно заниматься. И она занималась, с удовольствием, всегда знала, что нужно парням, и давала это. Обычный маркетинговый ход – предложи либо то, чего не дадут другие, либо предложи лучшее из подобных. Таланты Джин не ограничивались музыкальными.
И Томер наверняка это раскусил – недаром же он, не приглядываясь, обхаживал её всё то время, что они провели на острове. Джин была далека от скромности, даже развратна. Но сейчас дело было не в этом, а в кокаине, которым она разбавила свою кровь, а если был бы алкоголь, она выпила б и его. Потерявшая ориентиры падшая звезда, плохо соображающая, целующая малознакомого мужчину, засовывает руку ему в штаны, хрипло смеётся от его уверенных ласк. Уберите от экранов детей и уйдите сами.
Истолковать посыл Томера не было трудной задачей, она это любила и делала с удовольствием. Какой смысл скромничать и притворяться святой невинностью, когда ты целенаправленно пошла с мужчиной в лес, накачалась наркотиками и сама полезла целоваться? Просто наряду с Дамами Сердца существуют Дамы Члена.
Рок-музыка, музыка города, музыка настоящего, для которой не существует границ, равно принадлежит всем, и самое лучшее – ей безразлично, кто её исполняет. Даже если сейчас он стоит на коленях и держит отнюдь не микрофон.
Время от времени она бросала взгляд вверх, но разглядеть выражение лица Томера из такого положения было нельзя. Но она очень хорошо его представляла, и напоминала себе – совершенно кошачьи глаза, складки возле рта… пусть это лицо сохраняется перед глазами, а то на его месте появится другое.
Вдруг раздался крик, который заставил её остановиться. Джин прислушалась.
Ничего… показалось.
Но нет, стоило ей продолжить, как он раздался снова, не очень громкий, но слышимый – кажется, что-то вроде «помогите» доносилось из джунглей.
Джин отстранилась, пальцами провела по губам, вытирая их.
- Ты слышал? Там что-то происходит, какая-то баба орет.
Она начала подниматься на ноги.
*Девушка лежит в темноте на полу. Почему же я здесь, на полу, в то время как вся жизнь моя идет куда-то не туда? Мне нужен карнавальный костюм, немного солнечного света, я не хочу быть серой мышкой из чьего-то далекого прошлого.
