В Терезе словно что-то надломилось. Плечи опустились, руки ослабли, и вся энергия, с которой она набросилась на парня, вмиг куда-то ушла. Как воздух из воздушного шара.
"Я сделал это для тебя". Отличное оправдание, актуально для любой ситуации. Тереза тихо и злобно рассмеялась, одновременно с этим поднесла руку к лицу и двумя пальцами, указательным и большим, потерла переносицу. Заговорила она медленно:
- Почему все вокруг уверены, что знают лучше меня, что мне нужно? Что могут принимать за меня решения, распоряжаться моей жизнью...
Она убрала руку от лица и прямо взглянула на Паркера. Взгляд был острым, резким. Губы кривились. Она сказала разочарованно, но уже снизив тон:
- Вот везет же попадать на героев. Лучше бы ты остановил ту, которую сейчас закапывают. Тебя Зим попросил приглядывать за мной, да? Он просто так не отстанет, у него же комплекс супермэна.
Пучок на голове развалился, и наполовину мокрые волосы упали на лицо, так что пришлось убрать отросшую челку нервным движением.
- Вот знаешь, я ведь даже подумала, что ты отличаешься от остальных, что в тебе есть эта... - она на мгновение замялась, подбирая слово, и наконец сказала на испанском: - rasgo.
Особенность, определенная черта, которой не обладают другие.
- А ты такой же, как остальные. Мне не интересно.
Она взмахнула руками и пошла к своей одежде. Подняв ее, обернулась к Паркеру и добавила:
- Подумай, что это был мой единственный шанс избавиться от постоянных ночных кошмаров, голода, раздражения, скуки, чувства безысходности и всепоглощающей вины, от ненависти к себе самой и всему, что я делаю, от агрессии других людей, зависимости от них и раздражения при виде их глупости. Подумай обо всем, что ждет меня на этом острове. Когда нас не спасут ни в первый день, ни через неделю - подумай, Паркер, представь хорошенько, через что мне придется пройти. На кого из нас будет направлена возрастающая с каждым днем злоба, кто меньше всего приспособлен к выживанию. Чей организм, ослабленный постоянным приемом препаратов, будет больше всего подвержен местным болезням и кто на следующий же день сляжет с какой-нибудь тропической лихорадкой или малярией. Кто не способен даже на дерево залезть, чтобы еды себе достать, про то, чтобы охотиться, я вообще молчу. Ты ещё не понял этого, мальчик с экзистенциальным мышлением? Это я. Не надо думать, что я избалованная идиотка, которая в жизни ничего не понимает. Понимаю, и прекрасно, и из двух смертей – долгой и мучительное, от болезней и истощений, и короткой я совершенно осознанно выбираю вторую. Я понимала с самого начала, поэтому не хотела садиться в шлюпку. И знаешь что? Меня запихнули туда насильно.
Она сделала паузу, переводя дух. Было видно, что тирада забрала у нее много сил, как душевных, так и физических.
- На моем месте мог бы быть кто-то другой. Тот, кто заслуживает жизни и достоен ее, - Так ты думаешь, Джейкоб, да? Несложно прочитать по глазам. – Тот, кому она нужна. Может быть, он был бы добрым, честным и справедливым… если бы такие остались. А может, это был бы ребенок той женщины – как знать? – и Зим спас бы уже две жизни. Но нет.
Она натянула футболку, с трудом влезла в джинсы.
- Я надеюсь, ты гордишься тем, что спас меня. Моя жизнь в ближайшие недели будет непрекращающимся праздником, - сарказм из ее голоса буквально переливался, падал на песок и шипел, как серная кислота.

Лонсдэйл серьезно задумывается над словами Доэрти и лишь успевает сказать что-то вроде: «она была мне не интересна», как на него грузом валится поток слов.
Лицо Паркера искажается гримасой не то боли, не то злости.
- Откуда ты знаешь о божественном замысле. – Медленно протянул он. – Вдруг ты та самая Ева, которая потом даст начало новой цивилизации? Эпоха маленьких озлобленных людей, а, Тереза? – Он кашлянул, сделав многозначительную паузу. – Кстати ты говоришь о каком-то Зиме. Это тот мужчинка, какой прямо из сериала про спасателей малибу? Нет, он мне и слова не говорил, он даже вряд ли знает кто я такой. Это было полностью моим решением предотвратить все это. Даже экзистенциализм считает суицид не решением проблемы, а лишь побегом от реальности.
Лонсдэйл не знает что он сделал не так. Он действовал лишь из благих побуждений, а ими, правда, стелиться дорога в ад. Паркер не хочет отпускать ее просто так. Он в два прыжка преодолевает расстояние и обнимает ее. Наверное, в последний раз он обнимал так лишь маму, и то эти воспоминания давно смазались, как она выглядела вообще? Жест без всяких подтекстов, будто последний рывок с надеждой пробудить в ней что-то человеческое, человечное, что еще осталось в ней. Кроме естественного эгоизма. Паркер не хотел впадать в еще одну волну долгих рассуждений о том, что несмотря на болезненность, все равно стоит сделать попытку, а не трусливо бежать.
- Тереза я умоляю тебя, - он сильнее сжимает объятия. – Не уходи. – Не сердись на меня, останься тут со мной. Хочешь я буду тебя защищать?
Голос Паркера звучит глухо, будто в горле стоит ком. Мальчик едва не плачет, хотя это кажется довольно странной переменой, как для такого взрослого молодого человека. After all, он подросток, спишем на это, хорошо? Несмотря на то, что он чуть выше Терезы, он все равно чувствует себя маленьким, сжатым в комок нервов. Он ведь хотел как лучше. Почему его ненавидят за то, что он делает. Вините во всем этом образование, дающее нам установку не быть равнодушными!

Для Терезы возможно этот момент был куда более странным. Паркер еще и не учел того, что она сумела втиснутся в одежду, и сейчас та неприятно прилипала к коже. Благодаря стараниям Паркера это было куда более мерзко, чем просто елозящая мокрая ткань. Но для Лонсдэла этот момент был чем-то вроде откровения. Он не позволял никогда чувствам становится явным. Хотя можно ли быть эмоционально нестабильным если ты уже чувствуешь их атрофию?
Паркер послушно отступил от нее. Мини вселенная, ребята, микро галактика, где есть желание смерти (Танатос) в лице Терезы, и какой никакой призыв к жизни (Эрос) в исполнении Паркера. Кругом безумие и хаос, а тут все понятно и ясно, прозрачно и чисто, как чертовы слезы младенца.
Он стащил толстовку, оставшись в футболке, снял кеды, потому что жара стала казаться ему невообразимой.
- Да, - голос Лонсдэйла снова вернулся к обычному. Ничего не было. – А ты хочешь отдать дань традициям или просто... для проформы?
Он задумался и посмотрел на океан. Выкрикнув «Подожди меня», он бросил толстовку на песок, сам ринулся к воде. Огромным удовольствием было намочить волосы, сразу чувствуя как голова становится легче. Взъерошив мокрые волосы, мальчик вернулся к Терезе. К ногам прилип песок, странное и гадкое чувство, но ему нравилось. Он двинулся вслед за Доэрти, все еще гадая, как за малое количество времени все может повернуть не туда, пойти не так. Мальчик старательно выискивает деревья, ветки которых идеально сойдут для сооружения креста.
- Как тебе эти? – Он указал на поваленные сухие ветви.
Возможно они были сбиты каким животным, а может рухнули естественным образом. Так же делают и люди когда высыхают. Отваливаются от дерева – социума. Все они на острове как хворост.

Когда у неё начали отбирать то единственное, что хоть как-то согревало, Кристина хотела запротестовать. Хотела как открыть рот, как высказать всё, что она думает по этому поводу, но вместо этого что-то тихо пробормотала себе под нос и послушно разжала пальцы, держащие плед возле носа.
Лора не просто его забрала, она постелила его на горячем песке и помогла датчанке переместить своё тело на ткань, и сняла с неё пиджак вдобавок. Лора сказала – должно стать легче, и Кристина ей верила. Почему – она не представляла, но что еще ей оставалось делать? Сказать «Отвали, дура!» и остаться под покрывалом? Не такая уж она дура, чтоб пренебрегать указаниями дипломированного специалиста. Да и разве ж Лора уйдет? Она была рядом, и Кристина понемногу начинала ощущать себя в состоянии покоя (да, несмотря на то, что через пару-тройку метров человека хоронят), заботы. Как вроде бы, она действительно была Лоре не первой встречной, а для начала – хотя бы хорошей знакомой. Наверное, поэтому и не спорила.
Откровенный ответ, не слишком утешительный и оптимистичный, женщина восприняла спокойно. Наверное. Она молчала, уставившись на край собственных черных шортов, и едва заметно кивала головой на слова блондинки, подтверждая, что слышит и понимает.
- Будем надеяться, всё обойдется, – она усмехнулась, повторяя слова Лоры, подняв голову и бросив на женщину взгляд, горький и в то же время понимающий. Как будто, она уже знала, чем всё закончится для неё. Знала и смирилась. А Лора отвернулась. Потому что тоже это понимала.
Через короткое время к ним приблизился Майк. Кристина хорошо помнила этого молчаливого, красивого, спокойного мужчину. Это он занял последнее место в их шлюпке. Он руководил ею, вплоть до прибытия на остров. Это перед его глазами, ближе, чем ко всем остальным, Блэкфорс закатила истерику. Должно быть, ему сейчас непривычно видеть её, голосистую, сейчас бледной, смирной, тихой…
Место для ночевки? Отлично! Ей как раз хочется поспать, хотя бы немного времени. Но полчаса… Успеют ли таблетки подействовать за это время? Облегчить состояние настолько, чтобы можно было передвигаться самой, опираясь на Лору и Джиа? Пока что она была совсем без сил, а Франческо, хоть и мужчина, но тащить в его возрасте 60 чужих кило неизвестно сколько – он не сможет. И никто не возиться не будет. Блондинка ответила Майку, и тот ушел обратно в толпу, с мрачным выражением лица. И Кристина прекрасно понимала, каким грузом может стать в момент, когда абсолютно всем хочется прилечь и отдохнуть. Да чего уж там – она ненавидела то состояние, когда ты зависишь от кого либо и чего либо! И никто не будет в восторге от того, что их долгожданный отдых должен быть прерван из-за болезни одного человека. И это вовсе не альтруизм отзывался в Блэкфорс – просто она не хотела выслушивать нападки, не имея возможности отплевываться ядом на полную мощность.
Женщина обхватила её руками, словно мать обнимает ребенка. Её ладони были достаточно холодными для того жара, в котором пребывала датчанка. Но сама Крис сейчас дрожала, каждое дуновение ветра было заметно ощутимым, было холодно, хотелось перевернуться и снова натащить на себя плед, но тогда ей станет еще хуже. Надо терпеть.
- Лора, пойди к нему, пожалуйста, и скажи…, - она повернула голову так, чтоб было удобно смотреть на лицо молодой женщины, - попроси, чтобы он остался с нами. Ждать меня никто не будет, и тащить на себе – тоже, это ясно. Но он знает дорогу, а таблетки скоро подействуют. Я смогу идти с его помощью, и он проведет нас к лагерю.
Она сжала ладонью руку Уайльд, мол, это будет самым подходящим вариантом. И тебя сидеть со мной вечно я тоже не могу ни просить, ни требовать…
- Ты можешь пойти со всеми, больше мне ничем особым не поможешь, - и даже улыбнулась, - просто скажи, что я прошу дать мне чуть больше времени и проводника.

Отлично! Начались торги, а это уже шаг к хорошему результату! Ну, что еще он может получить взамен на острове, где ничего нет и нельзя предложить, кроме как собственного тела? Вы неправильно поняли, в любом случае. Никто не говорит про отогревание холодной ночью, которая наступит всего-то через каких-нибудь полдня. Хотя от этого Дайон отказывалась бы лишь в самую последнюю очередь.
Она умеет заботиться о мужчине. Сильные, мужественные, смелые, ни от кого не зависящие…всё равно всегда хотят, чтоб над ними вертелись и крутились. Она нашла себе такого. Разве ему не нужна помощница, которой плевать любят её или нет, зовут или нет?
Она поднялась с песка и посмотрела на него сверху вниз, усмехнувшись, с видом уверенным и довольным собой, и развела согнутые в локтях руки в стороны.
- Я в твоём распоряжении, - ей было важно знать, что он воспримет сказанное правильно, поэтому решила уточнить, - я молодая и выносливая, жалоб от меня ты не услышишь. А пара лишних рук, здесь, - она кивнула в сторону джунглей, - тебе пригодится. И я не хочу тебя убить.
Последний пункт был очень важен, но произнеси она его вслух – то вызвала бы этим лишь насмешку, снисходительную улыбку, или что-то в этом роде, не более. А еще она хорошо умеет притворяться.
Девушка сделала несколько шагов в сторону Сократа и вновь присела, оказавшись теперь куда ближе. Теперь голос стал еще тише, но куда тверже.
- Я хочу, чтобы ты делал мне больно, каждый раз, когда мне это будет нужно, - о да, говорила она совершенно серьезно, тут уж извините – обойдемся без шуток.
А он не имеет права ей отказать. После того, как она призналась, не имеет. И он не пожалеет о своем решении, она не даст пожалеть. Она поддержит любую его идею, выполнит любое указание. Хочет он или нет - ему придется стать её покровителем.

>>> Место высадки 2

Однажды Джон со своей будущей женой, тогда ещё подругой, пошёл знакомиться с её родителями. Точнее, с отцом и его пассией, которые оказались политиком и моделью. Джон отлично продержался весь вечер, сохраняя непроницаемое лицо в то время, как его подруга и подруга его будущего тестя обменивались едкими саркастичными замечаниями, слабо прикрытыми улыбкой. Он даже промолчал, когда босая ступня этой старлетки косалась его ног... все шесть раз. Но вот сейчас, оглядываясь на прошлое, Тилман явственно видел, что это был знак: ох, нужно было валить подальше от всей этой семейки! Потому что "нога под столом" была лишь невинным началом, а вот то, что эта девица устроила на свадьбе...
Джон не знал, почему этот случай пришел на ум именно сейчас, на пляже острова, затерянного в океане, среди десятка незнакомых людей.
Была у Led Zepellin такая песня - Stairway to Heaven, рассказывающая о женщине, которая покупала лестницу в небо. И если кто-то будет называть этот остров райским уголком, Джон согласится лишь с одним: деньги здесь имеют ту же ценность, что и на небесах.
Он подошёл к двум женщинам, которые устроились в тени невысокого дерева. Лора - тот хирург, которой он давал наставления "как обращаться с Блэкфорс" обнимала Кристину, лежащую на пледе, обеими руками. Тилман знал Блэкфорс достаточно хорошо для того, чтоб с первого взгляда на её лицо определить, что дела плохи. Бледная, потная, но зато голень была туго перебинтована, а значит, медицинскую помощь она получила.
Рядом с ними был незнакомый Джону мужчина - учитывая внешний вид Кристины, моряка это несколько напрягло. Он пожалел, что компании гробовщиков не хватило ума раздеть самоубийцу перед тем, как закапывать, - одежда им явно пригодится. Может, забрать у Майка и штаны?..
Он опустился на корточки и положил руку Кристине на лоб - горячий, мокрый. У неё был озноб, а это плохо, даже Тилман понимал.
- Никто не останется на пляже, - сказал он тоном, не допускающим возражений, - возможно, даже грубо. - Кто может идти, - пронзительный взгляд на Лору и Франческо, - пусть идёт.
И прежде, чем Лора возразила, добавил:
- Кристину предоставь мне. Я всё улажу. Скажи лучше, что нужно достать. Антибиотики?

Это было очень мило с её стороны. Кристина всё пыталась понять: это было проявлением заботы всего лишь о больной, в силу профессии, или же вежливой и добродушной блондинке действительно не хочется покидать язвительную новую знакомую? Просто потому, что она испытывает к ней..симпатию? Но как бы там ни было – спорить она не хотела.
Зрение у Кристины Блэкфорс было хреновое, но она почему-то сразу поняла, чья широкоплечая фигура неумолимо приближается к ним.
- Вот черт! Ну-ну, сейчас начнется ругань на весь квартал…
И не успел еще Джон Тилман приблизиться на самое позволительное расстояние, как Крис неуклюже попыталась сесть (естественно, Лора не позволила даже дернуться) и начала говорить:
- Вот… вот чем угодно могу поклясться – на этот раз я вообще не при чем! Меньше всего ей хотелось, чтоб бывший муж начал винить её в том, что вечно она создает проблемы, что из-за неё приходится разбивать группу, что она, калека несчастная, неспособна даже на острове райской красоты нормально высадиться, как все люди.
- Никто не останется на пляже, - мужчина присел рядом с ней и потрогал лоб. Ну да, сейчас Крис все могут трогать беспрепятственно, пора уже начинать получать удовольствие. И тонко намекнул – да ладно, тонко? – что Франческо и Лоре в любом случае надо будет топать с остальными. О, и что же мы уладим? Скажешь температуре – пошла нахрен, скотина, я тут главный? Кристина подняла глаза, чтоб продемонстрировать взгляд полный скептичности, но вид пластыря на брови, и синяки…ага, боженька и тебя не обошел в справедливых наказаниях? Что уже случилось? Майк не выдержал быть всё время в тени своего удалого капитана?
Рука потянулась к лицу бывшего супруга, но остановилась на полпути. Не хватало еще телячьих нежностей тут.
- Ты похож на пирата, - но тон ясно произносил – ты выглядишь не лучше. Хотелось спросить – ты в порядке, но ведь Джон Тилман всегда в порядке – это вам не баба-рекламщица, которую подкосил первый же ветерок.
Но кто её тут слушает? Они там что-то начали обсуждать, о своём о женском… Названия какие-то, а единственные нормальные слова – это водка и уксус. Внутримышечно вводить…Ха, размечтались! Уж точно не после «Что ты Крис, нихрена не больно рану зашивать…». А её дикие вопли наверное даже в Таиланде слышали!
-  Но, кто знает, может быть это просто реакция организма на стресс? Слышишь, Крис?
- Доооо, конечно это всё стресс, - хоть слабость никуда и не уберешь, а насмешливые нотки нет-нет, да появляются в голосе. Значит, не всё еще потеряно. А вообще…хоть датчанка и была больна, но она ведь не дура. Или просто таковой себя не считала, - Лора считает, что либо воспаление, либо заражение. В любом случае, если таблетки не подействуют, - она отвернулась, лоб нахмурился, а губы сжались, в висках пульсировала боль, - у кого-то может появиться халявный пеньюар. Из нежнейшего шелка, да…
И вот к чему всё это было? Она ведь просила Лору – предложи Майку мой вариант. Тот бы сказал Джону, а Джон ведь понимает, что это вовсе не такая плохая идея – и не было бы сейчас этих разговоров, от которых становилось еще больнее. Или, думаете, показное равнодушие к тому, что может произойти, никаких эхом не отдавалось в глубине души? Либо калека без ноги, либо вообще сдохнет.
- Джон, - она вновь повернула голову. В горле саднило, хотелось воды, губы пересохли, голос становился всё тише, - ты можешь оставить с нами Майка, он же помнит дорогу. Тащить меня никто не будет, а таблетки как подействуют – смогу идти сама. И остальных задерживать не буду, - говорила спокойно, даже слишком мягко, а как по другому с человеком, которого ты раздражаешь, но хочешь, чтобы он выслушал? – и мы оба знаем, что нянька – роль не для тебя.

Лора с умным видом выслушала Тилмана, покивала головой и будничным тоном сказала:
- Вовсе не обязательно тут демонстрировать, какой Вы крутой. Это все и так поняли.
Черт, ну да, давайте позволим каждому первому встречному командовать тобой и покрикивать. В конце концов, Лора дурой не была, умирать вовсе не хотела, но не бросать же Крис здесь? Эту мысль Лора и попыталась донести до сурового капитана:
- Я, конечно, не смогу устроить Кристине удобное место для ночевки. Но Вы слышали, что предлагает она? По- Вашему, лучше уйти и оставить ее тут одну? Если ей станет хуже, рядом будет врач, по крайней мере.
Она замолчала, покусала губу, задумавшись. В ее планы не входило поссориться с капитаном и остаться на пляже, когда наступит темнота..и черт знает что выползет из джунглей.  А Уайльд, хотя и не толстая, явно покажется вкусной тварям, которые могут тут водиться. Как и Кристина.
Выслушав предложения Джона, блондинка сложила руки на груди.
- Слушайте, - рассерженно сказала она, - Оставьте Вы этот язвительный тон. Вы предлагаете это в первый раз и явно не знаете, откажемся мы или нет. А мы не откажемся. Я не хочу оставаться здесь.
В общем, донести мысль до Джона, наверное, не удалось. Героизмом Лора никогда знаменита не была, она не слыла супергероем, который бросается всем на помощь. Больше всего Уайльд хотела, чтобы ее собственная задница была в безопасности… ну, теперь еще и задница Крис. Как говорится: «Мы в ответе за тех, кого мы лечили».
Так вот. Лора не собиралась упираться. Она хотела в спокойное место, там где будет куча людей, вода, что очень желательно, а еще что-нибудь, что можно положить под голову – спать хотелось жутко.
Кстати, шлюпки..да. Лора знала, что верхом эгоизма будет завалиться в лодку и лечь спать. Она вымоталась, устала и валилась с ног, но все же ехать на шее Тилмана – для этого, верно, есть Кристина. Кстати, о ней и о шее:
- Вы, верно, должны понимать, что я ее в шлюпку не затяну. Даже если очень постараюсь. А идти я бы ей сейчас не советовала.
Сказала и ехидно хмыкнула: мол, давайте, кэп, тащите бывшую женушку на руках, а я-то и сама как-нибудь дойду.
В общем, Уайльд аккуратно отпустила Блэкфорс, в который раз проверила содержимое красного чемоданчика, застегнула его, повесила на плечо и встала, охнув и уцепившись за дерево. Копчик дал о себе знать, если во время сидения Лора совсем забыла о нем, то в тот самый момент, когда она встала, поясницу и ниже облило болью. Прикусив губу и охнув еще раз, Лора покосилась на Джона: чего стоим, кого ждем? Потопала ногой, прижала правую ладонь к тому, что находилось пониже спины и сделала шаг в сторону. Она решила подхватить плед, с которого Джон поднимет Кристину, не стоило оставлять его здесь.
Ох, пожалуйста, Боже, я была примерной девочкой, пошли мне диклофенак в аптечке! 

Отредактировано Laura Wild (2011-12-24 23:19:52)

Джону захотелось уйти. Вот серьёзно. Молча развернуться и уйти по своим делам. А они пусть выкручиваются сам, как знают, без его крутости и язвительного тона. Особенно взбесило это Кристинино: "Можешь не стараться".
Да что ты вообще вообразила? Я стараюсь помочь тебе, несмотря даже на все дерьмо, что пролегло между нами... самовлюбленная сука!
Он поднес раскрытую ладонь ко лбу и потер виски большим и указательным пальцами. И где он ошибся? Он же был женат, должен уже привыкнуть говорить с женщинами... Ан-нет, граблями да по лбу! Кэролайн, Лора, Кристина... Когда он сломается и превратится в маянька-женоненавистника? Возможно, они видели это как-то иначе, но для Тилмана ситуация была следующая:
подходит к ним тилман и говорит: никто не останется на пляже, все перейдем, а проблему Кристины я решу.
Лора: нет, я останусь с Кристиной и с места не сдвинусь!
Кристина: идите без меня, я потом сама подгребу.
Джон: окей, девочки, вот это все круто, но там есть шлюпка, поедем на шлюпке.
Лора: очень остроумно, но не надо корчить тут самого крутого!
Кристина: ой, да не пытайся ты с ним даже разговаривать!
Тилман слабо усмехнулся. Пытаться объяснить им что-то было все равно что мочиться против ветра: энергозатратно, с неудачным исходом, да еще и сам окажешься виноват. Поэтому он пошел по пути наименьшего сопротивления. Он их проигнорировал.
- Вы, верно, должны понимать, что я ее в шлюпку не затяну. Даже если очень постараюсь. А идти я бы ей сейчас не советовала.
- Лора, - голос прозвучал твердо и спокойно. - Я перенесу ее в шлюпку и довезу до нужного места даже раньше, чем вы там окажетесь. Просто собирайте вещи и идите со всеми, Майк покажет дорогу. Предоставьте остальное мне.
На Кристину он даже не посмотрел, сделал неопределённое движение вроде: "минуту" - и пошел к показавшемуся на пляже Санджаю. Ему срочно нужно было поговорить со вменяемым человеком.

>>> Место высадки 3