Хороший вопрос откуда, он возникает слишком часто. Как ей объяснить откуда. Слишком длинная цепочка, по которой информация о гибели ее отца перешла к нему. Ведь он тогда сломя голову ломанулся к ней. Он чувствовал, что должен быть там. Он прилетел поддержать ее, а в итоге так и не подошел, не обнял, не утешил. Кто он после этого? Идиот, каких мало. Вот интересные чувства человека. Почему-то только спустя годы, понимаешь всю глупость своих поступков. Как он мог ее отпустить? Как он мог позволить ей выйти замуж за Ричарда? Ведь он кто он такой. Он предполагал исход их отношений. Но она слишком яро отстаивала свою правоту и он отступил, сказав, что она имеет свою голову на плечах. В итоге он не стал настаивать, а надо было настоять. Надо было успокоиться и объяснить ей, рассказать. Но увы, как всегда против чувств здравый смысл не чего не значит. И вот итог. Они совершенно случайно встречаются на корабле, спустя года. Думал ли о ней? Конечно думал. Так просто дружба не забывается, ладно не просто дружба. Но он никогда не признается, что был в нее влюблен. Он не ранет ее. Он не Ричард. За годы проведенные изгоем в школе, Дилан научился ценить друзей. Даже больше чем иногда нужно было. Детские комплексы выливались и в сознательном возрасте. Он слишком боялся потерять их. Вот только ее чуть не потерял. Он каждый раз оказываясь дома собирался ей позвонить, узнать как там его Лисенок. Но нет, в голове всплывали картинки прошлого. Она обнимается с другим, она его целует, он не испугался, сделал то, что должен был сделать Дилан, он позвал ее замуж. Потом похороны и опять рядом с ней не он. Рядом с ней другой мужчина и она рыдает в его объятиях, не в его. Ревность, обида, злость. Злость в первую очередь на себя. За свою трусость, за свою глупость. Но человек не так устроен, что всегда ищет виноватых, ему трудно признать свою вину. И Дилан решил обвинить во всем происходящем ее, а не себя. Ведь так, удобнее. Он белый и пушистый, а на нее можно  дуться и обижаться, все равно она не узнает. Все просто лучше, чем ожидалось. Вот только совесть, она его грызла. Он старался не обращать на нее внимания. Но в минуты одиночества, просто не мог не чего сделать с ней. Она выползала и давила на него всем грузом эмоция, которые ему пришлось  перенести. Теперь он просто не знал, как ответить на ее вопрос и просто выразительно посмотрел на нее. Как бы давая понять, как откуда? Рассказали общие друзья.
- Был. Нет, лексус не мой. Мой черный Мерседес слр макларен, стоял сразу за лексусом. Твой отец любил Мерседесы, и было бы не вежливо проводить его в последний путь на другой марке автомобиля.
Он знал, она ему рассказывала. Они вообще любили поболтать о семье. Дилан даже рассказал ей о своем детстве. У него никогда не было таких отношений с отцом, как у Лисенка и он ей завидовал, белой завистью. У нее было идеальное детство, любящий папа, а у него. А у него нет. Увы, это самая большая его обида детства и как-то подсознательно, он тянется к ласке и заботе. Видимо, все намного серьезнее, чем он предполагает. Но большей частью старается обращать внимание на другие вещи, чем на что-то другое.
- Понятно. А я даже так и не женился, а уж дети. Я в этом плане безнадежен. Врятли когда-то будут.
Он попытался улыбнуться девушке. Но почему-то ее больше волновала другая тема. Тема о том, что он так и не подошел к ней на похоронах. Но он не мог ей признаться, что он просто трус. Испугался своих собственных чувств, испугался, что он ей не нуден. Сам себя накрутил. И в итоге не подошел.
- нет, я не стесняюсь твоей мамы. Да, она меня не очень любит. Но знаешь, она в чем-то права. Я не нужен был тебе тогда. Ты прекрасно смотрелась в объятиях того молодого человека. Не хотел разрушить своим появлением семейную картину.
Ну, вот не понятно было ему, почему она не может поверить, что она превосходно выглядит. Ведь это чистейшая правда. Мужчина видел перед собой ухоженную, влиятельную женщину. Она выглядела желанно и богато.
- Я тебя хочу. А тридцать еще не приговор. Здесь твоя мама ошибается.

Что за... Шампанское? - недоуменно воскликнула Эмили, выйдя из ресторана и посмотрев на этикетку украденного пойла. Обиды девушки не было предела, ведь из всего возможного роскошного алкоголя, предоставленного в ресторане, Ли угораздило взять именно гребаное шампанское, которого, к слову, она на дух не переносила.
Удрученная своей неудачей и проклиная силы небесные, девушка плела за Риком, которого воодушевила новость о выступлении Сиберг. Вернее результат ее выступления.
- Что говоришь? - она оторвала взгляд от бутылки, которую крутила в руке. - Аа.. Сиберг. Знаешь, я предпочитаю об этом не думать, ведь если рассматривать их, как напыщенных идиотов, которые только тем и занимаются, что самоутверждаются за счет других людей, стоящих ниже них на социальной лестнице, не сможешь нормально работать. Я всегда ищу в них только.. хорошее. Так намного легче.
Аниматоры рассекали путь к носу корабля, где нередко, после выступления занимались релаксацией после тяжелого, не побоюсь этого слова, трудового дня. Важнейшим составляющим этого ритуала был алкоголь, а если повезет и что покрепче. Вечером людей здесь было мало. Первый класс мерился кошельками в ресторане, второй ужинал, а третий... ну а третий наверно спал.
- Что, Икхи, нынче кроме и без того многострадальной подушки никто не дает? - выразительно выгнув бровь, ухмыльнулась девушка. О том, был ли Эрик бабником или нет, Эми известно не было, однако она не упускала случая подшутить на тему его похождении. Благо, Икхи был парнем воспитанным, баб не бил, чем девушка нагло пользовалась. 
Устроившись на полу, прямо у носа корабля, где прохладный воздух, неистово бил в лицо, Бланшет положила бутылку от греха подальше (она уже начала раздумывать, а не разбить ли ее к чертям собачьим).
И тут, Рик произнес фразу, которая заставила Ли задуматься. Она так и не поделилась с парнем своими планами об уходе, а ведь он заслуживал знать. Но стоило ли портить сей замечательный вечер? Ведь реакция у парня может быть любой, небось начнет отговаривать, а затем спросит "ты уверена?" Боги, она боялась этого вопроса так сильно, что даже приказала себе больше его не задавать. Нет, мать твою, я не уверена! Я ни в чем не уверена...   
- Только дурак, - натянуто улыбнувшись, тихо ответила Эмили, взяв у парня сигарету и погрузилась в свой мысли. Она наверняка будет воспроизводить в своей памяти выступление Джин Сиберг и реакцию пассажиров, опадание Рика и эту посиделку, под аккомпанемент шума моря и грохота мотора.
Внезапно Икхи вскочил с места и схватив бутылку побежал в неизвестном направлении. Бокалы. Он сейчас наверняка их притащит.
Бланшет не ошиблась, вскоре парень явился с двумя бокалами и начал разливать шипучий напиток по бокалам.
- О даа, молодцы. Вот на кого держится круиз, а не на старика О'Коннелла, который спит за штурвалом, - фыркнула девушка, залпом осушив стакан. - Он немного потерял, я тебе должна сказать.
Отложив бокал, Эм сделала затяжку, и прищурившись, спросила:
- Ты не думал об уходе? В смысле с круиза, неужели ты не устал от этого?

- Эээ.. ну есть, но я девушка, мне такое по статусу произносить не положено.
Изобразив смущение на лице, произнесла Эми и пожала плечами. До конца доиграть роль хорошенькой девушки не удалось, Бланшет, как некстати, захотелось сделать очередную затяжку, что она и сделала. Это изрядно подпортило впечатление.
Казалось вопрос Эмили застал Рика врасплох. Парень замолчал и уставился на девушка, словно искал в ее глазах ответы на вопросы мироздания. Под его пытливым взглядом, Бланшет поежилась, однако глаза не отвела. Она узнала взгляд парня - взгляд человека, который копается в пучинах своего сознания, ища ответы в своем прошлом. Наконец, парень, как ни в чем не бывало, ответил:
  - А зачем? У меня там ничего нет. Ни родных, ни друзей... Там меня никто не ждет и там у меня ничего нет.
Девушке стало неловко от такого чистосердечного признания. Ни родных, ни друзей... Рик открылся Ли с новой стороны, теперь многое встало на свой места. Закусив губу, она повернула голову и сделав последнюю затяжку выбросила сигарету в воду.
- И не будут, если ты проведешь всю жизнь веля своим, пока еще симпатичным, задом перед публикой.
Жестко, зато правдиво.
Бланшет отвернулась от парня и принялась наполнять бокалы. В ней отчего-то вскипела такая агрессия ко всему круизу, включая всю его команду и пассажиров, что девушка почувствовала, как ей стянуло легкие от волнения. Сама по себе такая реакция была абсурдной, учитывая то, что минуту назад пара разговаривала о подушках. Но за репликой Ли скрывался контекст, значения которого она поняла слишком поздно. Это ее и пугало.
- Я не к семье рвусь, а к свободе, - уныло пробубнила вставая. - Ну а ты, так и планируешь всю жизнь проторчать в этой пятизвездочной психушке?
Самая распространенная тактика женщин - когда рассержена и знаешь, что не права - нападай.

---------------->> корма

Отредактировано Emilie Blanchett (2011-09-04 18:57:31)

Истерика, она должна была грянуть. Он сам довел ее до этого. В этом виноват только он, как и во многом, что связано с Лисенком. Забыл ее? Нет, он всегда помнил о самой близкой ему девушки, о его Лисенке. Может и не женился и правда по тому, что больше не встретил такую, как она. А ведь это он, он ее бросил. Он попросил расстаться с ней друзьями. Он виноват в том, что происходило с девушкой. Что она в отчаянии поверила этому Ричарду, он был первой причиной всех ее бед. Он это знал. Он знал, что должен был быть с ней радом. Но словно баран, упирался в другой и ушел в другую сторону. Сжав зубы, кулаки и просто шел вперед, обижая многих. Он никогда не простит себе, что смог отпустить ее тогда и никогда не простит, что струсил и не подошел на похоронах. Ведь он чувствовал, что нужен ей. Но тот парень. Все слишком больно вспоминать, а ей еще больнее чем ему. Она имеет право кричать, она имеет право его ударить. Он не станет ее останавливать, но женские слезы, для него как стоп. Он не умеет успокаивать. Он не из тех, кто умеет подбирать слова для того, что бы привезти девушку в себя. Он теряется и просто не знает, что он может сделать.  Он молча слушал ее, ее крик, просто смотря на девушку пылающею эмоциями и чувствами.
- Я не смел возвращаться.
Он прекрасно слышал, как назвала его девушка, но он ее не одернул, она имеет полное право так его называть. Да, он такой и есть. Сначала он предал ее любовь, потом просто пропал из ее жизни, сводя любое их общения практически к нулю, а потом и вовсе потерялся. Он последний урод, после того, что заставил пережить девушку. Это горько осознавать, но приходится. Рано или поздно мы все платим за свои ошибки. Дилан платил за них всю свою жизнь. Молодость, горячесть приносят не правильные стремления и идя вверх по карьерной лестницы, обижаешь на самом деле значимых для тебя людей.
- Я был там, я был на кладбище. Но я не смог подойти. Я струсил. 
Он правда не смог. Злость, зависть, отчаяние, все те чувства которые он испытал тогда. И вот он признался ей, в чем дело. Почему он не пошел. Он не боялся ее матери, он боялся узнать, что ей больше не нужен и сам обрубил все концы. Во все виноват только лишь он. За столько времени он так и не научился не слушать эмоции, а слушать здравый смысл. Но его голосок звучал слишком глухо, что бы расслышать в ворохе эмоций и желании закопать того парня, который обнимает его Лисенка.
- Я знаю, что это не так. Знаю.
На грани слышимости произнесенные слова. Руки впиваются в поручень так, что белеют костяшки пальцев. Ни одна боль не сравниться с той, которая прожигает каждую клеточку тела. С душевной болью. Этот разговор должен был назреть. Но он не ожидал что он назреет именно сейчас, здесь. Он не ожидал увидеть ее здесь. Но ему было приятно вновь видеть Лисенка. Своего Лисенка. Которого он потерял из-за своей же глупости.
- Я переехал в другую квартиру. Я не знал, что ты будешь меня искать.
Глупости, все он прекрасно знал. Он просто сбежал струсив. Как же неприятно признаваться, что ты, великий теннисист, побеждающий на корте все и бесстрашно смотря на соперника. В обычной жизни сбежал от девушки, единственной девушки, которую любил. Сам не позволил ей тебя найти и сам не объявился. Она могла его призирать, ненавидеть, делать с ним, все что угодно. Он снес бы все это, потому что знает, что это заслуженно.
- Что он мог изменить? Лисенок, все уже было сделано.
Он смотрел, как девушка удаляется и садиться на скамейку. Сердце рвало на части, хотелось кричать. Но он говорил спокойно. Истерикой делу не поможешь. Она девушка, ей полезны слезы, а он и так справится. Слова о брате еще больнее ранили его. Он посмотрел на девушку, взглядом побитого щенка. И просто бросился к ней, падая перед ней на колени и прижимая плачущую Мелиссу к себе.
- Прости меня, Лисенок. Я виноват перед тобой. Сильно виноват. Я был поглощен своими чувствами. Прости, что заставляю тебя только плакать. Прости меня. Ты по прежнему слишком много значишь для меня. Я сам все сломал, все испортил. Но тогда, увидев тебя в объятиях того парня, я же не знал, что это твой брат. Меня поглотили чувства. Я ему завидовал, мне было обидно видеть, что ты во мне не нуждаешься, что он оказался смелее меня. Лисенок прости, я виноват, я понимаю. Если сможешь прости меня. Ты все еще занимаешь очень важное место в моем сердце. Ты для меня не просто девушка. Ты же мой Лисенок. Самый главный Лисенок в моей жизни. Если сможешь прости меня. Я не могу видеть твоих слез.
Он чмокнул девушку в макушку, покрепче прижимая и стараясь ее успокоить. Он не мог видеть женских слез. А слез из-за него тем более. Это слишком сложно и слишком больно. Дилан просто гладил ее по голове, стараясь успокоить.